Комментарий Омбудсмена на публикацию Коалиции НПО против пыток

Недавно (13 мая 2025 года) на одном из порталов появилась любопытная статья под названием «О реальной ситуации с пытками в Казахстане доложили правозащитники». В ней заявлено, что Коалиция НПО Казахстана против пыток подготовила некий доклад о реальной ситуации по пыткам в стране. Также отдельно подчеркивается, что казахстанские правозащитники реализуют этот проект при финансовой поддержке Европейского союза.

Насколько это можно было понять из текста статьи, в самом «докладе» речь идет о том, что в нашей стране, несмотря на некоторый позитив, «продолжается порочная и так называемая «системная» практика пыток и увода виновных от ответственности».

Обычно мы не реагируем на подобные эскапады, предпочитая сосредотачиваться на реальных проблемах, которые во взаимодействии с гражданским обществом и государством следует конструктивно решать. Но поскольку т.н. «доклад» претендует на объективность представленной оценки ситуации в стране, вынужден дать свой комментарий.

Основные достижения в сфере борьбы с пытками.

Практически в каждом своем выступлении мы заявляем, что в 2022 году государством и Институтом Омбудсмена проделана кропотливая и действительно имеющая большое значение работа, направленная на эффективную борьбу с пытками.

Уже к началу 2023 года был принят ряд важнейших волевых реформ:

1) тюремная медицина передана из ведения МВД в гражданское ведомство (Минздрав).

С этого момента осужденные для медперсонала стали пациентами, а не надзорным контингентом. Теперь лечащие осужденных медики находятся не под офицерской присягой, а под клятвой Гиппократа.

Таким образом, речь идет об изменении институциональной философии отношения к людям, которым требуется медуход;

 2) отечественный клинический протокол приведен в соответствие со Стамбульским, что обязывает медиков немедленно фиксировать пытки, а службы уголовного преследования – проводить расследование;

 3) сплошное видеонаблюдение в тюрьмах с одновременной обязанностью сотрудников носить видеожетоны.

На сегодня все учреждения страны оснащены более 45 тысячами видеокамер. Камеры как предотвращают пытки, так и служат доказательствами по фактам, которые уже произошли. Доступ к записям в режимах «онлайн» и «архив» имеется у прокуратуры и МВД на всех уровнях.

По этому показателю Казахстан занимает лидерские позиции среди стран мира;

4) установка 612 электронных терминалов для подачи жалоб в местах и помещениях, исключающих цензуру со стороны администрации тюрем. Заключенные могут напрямую обращаться в суды и надзорные органы;

5) ужесточение ответственности за пытки (до 12 лет лишения свободы), запреты на примирение, условное освобождение, амнистии и отсутствие сроков давности по делам о пытках. Отдельная уголовная ответственность за жестокое обращение;

6) расследование дел о пытках передано в исключительную подследственность прокуратуры, являющуюся по Конституции высшим надзорным органом. Это как в теории, так и на деле исключает ведомственную заинтересованность.

Что это дало на практике.

Только в 2023 году за пытки осуждено 47 сотрудников силовых ведомств.

Это превышает совокупные показатели за предыдущие 3 года (2020-2022) вместе взятые (2020 г. – 13, 2021 г. – 15, 2022 г. – 8, всего 36 человек).

В 2024 году осуждено 30 лиц, еще 12 – до сих пор на рассмотрении в суде (переходящие на 2025 год).

Всего за последние 5 лет привлечено к ответственности и осуждено 160 должностных лиц.

Из них 144 или 87% осуждены к лишению свободы, 10 – к ограничению свободы.

Все это явно свидетельствует о том, что принцип неотвратимости наказания в Казахстане эффективно работает.

При этом увеличение числа осужденных за пытки прямо пропорционально сопровождается снижением регистрации пыток.

Для примера, если в период с 2019 по 2022 годы ежегодно регистрировалось по 600-900 дел (2019 г. – 850; 2020 г. – 766; 2021 г. – 685; 2022 г. – 920), то в 2023 году наблюдалось уменьшение на 50% (с 920 до 462), в 2024 году – еще почти на 60% (с 462 до 193).

Говоря простыми словами – жалоб стало почти в 5 раз меньше.

Вывод.

Все это является прямым результатом проводимой в стране политики нулевой терпимости к пыткам.

Именно благодаря этой системе реагирования и ориентированности на публичность, общественности стала доступна информация в этой области.

Но именно эта открытость в т.н. «докладе» подается как минус для правозащитной системы страны.

Ввиду вышеперечисленного никак нельзя согласиться с выводами авторов доклада.

Они, как мы понимаем, усиленно пытаются исказить текущую действительность. Я сам, как Омбудсмен, критикуя, вношу рекомендации государству, но вижу при этом и объективные доказательства изменений в стране. Поэтому не согласен с тенденциозными выводами т.н. экспертов. И именно поэтому не могу себе позволить безропотно наблюдать за обесцениванием усилий Института Уполномоченного, да и в целом государства.

К слову, на сайте Коалиции и КМБПЧ, позиционирующими себя в качестве авторов этого доклада, размещен подозрительно похожий доклад, но за 2017-2019 г.г., в котором содержатся практически те же выводы.

Жаль, что Специальный докладчик ООН по пыткам получит этот необъективный доклад, а наш партнер - Евросоюз еще и за все это заплатит.

Мы не призываем замалчивать имеющиеся проблемы; наоборот – мы всегда за честный и открытый диалог. Кто хочет работать конструктивно – мы открыты.

Все НПО в стране имеют доступ к диалогу как с госорганами, так и с Уполномоченным.

Согласно международной практике, только подготовленные в партнерстве документы могут иметь вес и признание.

В данном же случае доклад готовился односторонне, без стремления объективно оценить ситуацию и выстроить партнерство.

Такие документы не должны получать доверие.

И в завершение.

В последнее время для усиления своих доводов многие «аналитики» пытаются выступить под эгидой Коалиций или Союзов. На деле – в грантовых проектах участвуют всего 2-3 структуры или их отдельные представители.

Это известный манипулятивный ход, когда пытаются представить свое узкое мнение – от имени большого числа сторонников.

Я призываю отказаться от такой практики манипулирования общественным мнением.